Часть 4. Культурная идентичность, коммуникация, культура.
[
]
15.04.2009, 18:34
Культурная идентичность
Как известно (Леви-Стросс, 1977), идентичность – результат осознания или рефлексии над прежде неосознанным представлением о себе. Это верно как для индивидуальной, так и для коллективной жизни. Я являюсь личностью только в той мере, в какой сознаю себя личностью. Так же и группа является племенем, народом или нацией, в какой осознает и представляет себя в рамках этих понятий.
Между этими типами идентичности существует определенная связь, которая реализуется через следующие положения:
1. «Я» растет извне вовнутрь и складывается у человека в процессе взаимодействия и коммуникации в группе, к которой он принадлежит. Иначе говоря, идентичность есть социальное явление, она социогенна.
2. Коллективная, или мы-идентичность существует только в индивидуальном знании и сознании. И поэтому тоже идентичность социогенна.
Таким образом, речь здесь идет об известной в языкознании диалектике подчиненности и структуры, когда с одной стороны существует приоритет целого по отношению к части, а с другой – части по отношению к целому. Часть зависит от целого и обретает свою идентичность, только благодаря роли, которую играет в целом. А целое возникает только из взаимодействия частей.
Помимо индивидуальной идентичности существует еще и личная идентичность. Индивидуальная – это создавший и закрепившийся в сознании индивида образ индивидуальных черт, отличающих его от остальных. Она опирается на личную биографию. Личная идентичность – напротив, представляет собой набор всех ролей и свойств, которые обретает человек через вхождение в данную общественную группу. Она опирается на общественную востребованность индивида.
Но обе идентичности всегда представляют из себя продукт социального конструирования и поэтому всегда являются культурной идентичностью. Различие же между ними в том, коллективная идентичность, в отличие от личной, не опирается непосредственно на телесность, имея исключительно символический характер. «Социальное тело» представляет из себя метафору, социальную конструкцию. Но в этом качестве оно вполне реально.
Итак, под коллективной или мы-идентичностью мы понимаем то представление о себе, какое складывается у группы и с каким идентифицируют себя ее члены. Она не существует сама по себе, а только в той мере, в какой ее признают своей определенные люди. При этом для групп типично основывать сознание своего единства и своеобразия на событиях прошлого. Как формулирует один современный египетский автор: «Нация живет только оживляя свое прошлое».
От коллективной идентичности можно отказаться, например, путем эмиграции или обращения в иную веру. Либо она может просто стать бессодержательной, но при этом жизнь продолжается. В отличие от я-идентичности, утрата которой имеет патологические последствия.
Несводимыми основными условиями человеческого существования являются культура и общество. Даже отшельник, отрекаясь от того и другого, участвует в них самим актом своего отрицания. Они накладывают отпечаток на я-сознание индивида, но мы-сознание не возникает автоматически. Артикуляция принадлежности к группе происходит, скорее всего, за пределами осознанного представления о себе, мотивирующего поступки.
Только через инициацию или осознание принадлежность может интенсифицироваться до мы-идентичности. В итоге, коллективную идентичность следует понимать как рефлексию социальной принадлежности. Соответственно, культурная идентичность – это ставшая предметом рефлексии причастность к той или иной культуре, а точнее – признание своей причастности к ней.
Общение с другими является одновременно и общением с собой. Личная идентичность достигается только через коммуникацию и общение с другими. Это осознание себя, которое является одновременно и сознанием других: их ожиданий, обращенных на нас, и порождаемой ими ответственности. Для этого человек должен жить с другими людьми в общем «символическом мире смысла». Такая общность не обязательно должна образовывать коллективную идентичность.
В исходном, или, если можно так сказать, в естественном своем состоянии культура не может дать индивиду мы-сознание и идентичность, поскольку она разумеется сама собой и полностью имплицитна. Идентичность предполагает наличие других идентичностей. Так же и культурные образования существуют лишь во множественном числе. Ни одному человеку не придет в голову, что он один существует на свете или окружен существами совсем другой породы, чем он сам. Однако для обществ это нормальное состояние.
Вспомним, что самый распространенный принцип этнического самообозначения – использование слова, обозначающего «человек».
Человек не выбирает между культурой и дикостью. Она становится его второй природой, поскольку он не может существовать вне и без нее. Животное благодаря своим инстинктам приспосабливается к окружающей среде. Человек, лишенный подобных инстинктов, вынужден вместо этого приспосабливаться к культуре, к миру смыслов, который опосредует его мир и делает пригодным для жизни. Он постепенно узнает, что ему безусловно необходимо и какие возможности таятся в нем.
Но приспособление к культуре означает отдаление от природы. Приспосабливаясь к установлениям культуры, человек как бы отстраняется от давления необходимости постоянного удовлетворения инстинктов. И таким образом создает некое «пространство совести», в котором только и возможно действие на основании свободно принятого решения и идентичность. Варбург называет такое создание дистанции между собой и внешним миром – основополагающим актом человеческой цивилизации.
Идентичность, коммуникация, культура.
Теперь рассмотрим проблему идентичности с другой стороны – со стороны коммуникации. Вспомним, Аристотель называл человека общественным животным, живущим в политических устройствах. Исследования подтвердили, что человек от природы рассчитан на общность. Но известны различные животные и насекомые, так же живущие группами. Поэтому Аристотель добавлял, что от других животных, образующих группы, человек отличается употреблением речи. Именно речь делает возможными те формы коммуникации, на которых строятся человеческие группы.
Сознание социальной принадлежности основано на участии в общем знании и общей памяти., которые сообщаются через использование общей системы символов (или языка). Все может стать таким символом: слова и тексты, обряды и танцы, костюмы и татуировки, даже целые ландшафты и дорожные указатели и т.п. Важна не материальная оболочка, а функция символа и структура знака. Все это вместе мы называем «культурой» или «культурной формацией».
Культурной идентичности соответствует, обосновывая и воспроизводя ее, именно культурная формация. Посредством нее сохраняется и передается поколениям коллективная идентичность.
Человеческие коллективы отличаются чрезвычайным разнообразием именно в силу символического, а не биологического принципа деления на группы. Соответственно разнообразны и культурные формации, причем внутри одной культуры скрывается множество культурных субформаций. Такая полиморфичность нарастает со временем, начиная с культуры племенного строя. А чем сложнее культура, чем она богаче субкультурными формами, тем необходимее становятся институты внутрикульутрного перевода и согласования.
Каков способ функционирования культурной формации? Лучше всего он описывается понятием циркуляции, поскольку социальная идентичность создается и воспроизводится через взаимодействие и коммуникацию. В этом взаимодействии циркулирует «культурный смысл» в виде запаса общих ценностей, который образует картину мира данного общества.
Циркуляция общего смысла порождает чувство общности. Самой важной формой циркуляции смысла является разговор людей друг с другом. Социальный мир создается и сохраняется благодаря речи. Но речь не единственное средство социальной циркуляции смысла. Исходными и наиболее действенными средствами социального сплочения являются хозяйство и родство. Леви-Стросс (1948) открыл культурное и социальное значение системы родства и брачных правил.
Обеспечивающее идентичность знание включает в себя два глубоко различных комплекса, которые можно подвести под понятия «мудрость» и «миф». На бытовом уровне простых форм им соответствуют пословица и рассказ. Их основная задача – приучение к солидарности.
Мифы связаны с идентичностью, они отвечают на вопрос – кто мы такие, откуда мы пришли и каково наше место в мире? Мудрость формирует и обосновывает нормы жизни (обычаи и нравы), а миф – толкования жизни. Мудрость циркулирует в формах повседневной, а миф – ритуальной коммуникации.
Культурный смысл не воспроизводится и не циркулирует сам по себе. Он нуждается в том, чтобы о его циркуляции и представлении постоянно заботились. В бесписьменных обществах это обеспечивалось посредством обрядов, т.е. ритуальной коммуникации.
